Память.
— Дорогой Эл, будь внимателен и осторожен, имеется риск для жизни, — проговорил Энг, глядя из окна верхнего этажа гостиницы на беснующуюся внизу толпу.
Энг был седовласым высоким магистром ордена «Хранители». Произнесенные им слова были обращены к стоявшему рядом молодому ученику.
— Нам угрожает опасность? Долго ли мы еще будем находиться здесь? — взволновано отозвался Эл.
— В настоящий момент она более относится к этим людям, чем к нам, но в любом случае мы должны выполнить свою миссию.
— Что с ними случилось? Ты обещал рассказать.
— Я затем и привел тебя. Смотри, исследуй! Перед тобой разыгрывается одна из величайших драм человечества, о которой будут слагать легенды. Расскажу тебе предисторию.
За окном раздавался шум, через которые были слышны громкое скандирование имен постояльцев — «Энг и Эл, выходите!». Крики сливались в жуткий вой толпы, — Ээээнг! Ээээл! Энг, Элыыы!
— Город «Садом», который мы с тобой посетили, является самым развитым среди цивилизаций со времени изобретения ядерной энергии. Точнее, это несколько городов, объединенных в один индустриальный мегаполис. Древнее название связано с началом использования атома, потому ранее он назывался Сатом.
Позднее наименование было заменено более звучным — Садом.
В тот период люди перестали следовать книгам древности, установили культ Бафомета, и названия городов образовывали короткими слоганами, такими как — «Мы с Адом!», отсюда «Садом», «Гомор» от Города МОРа (смерти), «Сигор» — что значит, с игом город, или с легионом» и так далее.
Со временем людьми были разработаны цифровые технологии и разные виды оружия, бактериологическое, химическое, лучевое, и самое страшное, созданное в интересах правящего класса — информационное, которое невозможно уничтожить.
Люди в этих городах давно ввели цифровое управление при помощи машин, все, чем они в настоящее время занимаются, это обслуживание роботов через систему контроля за искусственной нейронной сетью. Город является центром передовых научных достижений, он управляем техникой, начиная от быта, заканчивая исполнением законов.
— Чем же они так недовольны?
— Нами, мой дорогой! Нас сюда не приглашали.
— Но какую опасность они видят в нас?
— Люди, живущие в Пятиградии, утратили память. То, что мы в нашем Мире называем памятью, это гармония познания, труда и духовной практики, вершиной которой является нравственность. Здешние граждане пользуются лишь цифровой памятью. Их личная память извратилась, выродилась, и стала неким таймером, который запускает ту или иную программу действий. В гражданах города больше нет совести, стыда, сочувствия, милосердия, любви. Ими руководят страсти и расчет.
-Учитель, какое им дело до нас, путешественников и представителей иной цивилизации?
— Этот вопрос вечен у человечества. Оно плутает в мифологии и вымыслах, пытаясь объяснить причину ненависти и преследования инакомыслящих, но никогда не находит правды, потому что не ищет ее в самом себе. В давнем Писании, некогда почитаемом людьми, преследование таких как мы, называлось «побиванием пророков». Никто не смог установить конкретные причины жестокости к ним. Единственным объяснением расправ, было то, что общество не принимало учения новаторов в силу традиций. Причину агрессии можно отчасти отнести к компульсивности и звериным инстинктам.
В этот момент в номер кто-то постучал. Эл открыл метрдотелю гостиницы, который заселил путешественников два дня назад. Тот был испуган и бледен, не заходя в номер, быстро заговорил, озираясь по сторонам коридора.
— Сожалею, мне не удалось уговорить толпу разойтись, в городе смятение, — сказал он, — Вы можете покинуть гостиницу через подземный ход, или…
— Успокойтесь, уважаемый Ло! — невозмутимо ответил Энг, мы воспользуемся вашим предложением чуть позже, — скажите, вы связывались с орденом Законников?
— Да, магистр уже в пути. Он сам решил наведаться к вам.
— Это учтиво с его стороны, — улыбнулся Энг.
— Особенно учитывая некоторые ограничения для вашего передвижения — попытался пошутить Ло, и прикрыв дверь, бесшумно удалился по коврам коридора.
— Итак, дорогой Эл, мы ожидаем встречи с членом Содружества рыцарей света, господином Бером. Он один из мудрецов Мира. Последняя встреча магистров за круглым столом состоялась две тысячи лет назад. Нынешнее поколение мудрецов общается крайне редко и обезличенно. Содружество древнее, оно уходит в прошлое с одной культурой и языком.
Магистр не заставил себя долго ждать.
В комнату вошел пожилой мужчина похожий на Энга сединами и удлиненным морщинистым лицом. Он прошел в центр зала к расставленным для встречи креслам, сел на одно из них и огляделся. Энг и Эл расположились напротив. Некоторое время все трое сохраняли молчание. Все это время Энг и Бер внимательно смотрели друг другу в глаза. Эту тишину можно было бы назвать неловкой, если бы не выражения лиц, свидетельствующих о том, что между ними происходит обмен мыслями. Молчание прервал Энг.
— Поэтому, высокочтимый Бер, предлагаю перейти к обычной речи, поскольку Эл приглашен в качестве референта.
— Приношу вам извинения от совета мудрецов Пятиградия за то, что вам было отказано в приеме! — ответил Бер, — значит, вы прибыли сообщить о том, что у нас не осталось ни выбора, ни времени?
— Сожалею, друг мой. Именно последнее обстоятельство рассматривается в настоящее время Информационным полем и членами Высшего совета содружества, от имени которого мы прибыли сюда.
— Как скоро нужно принять решение?
— Судя по негативной активности ваших граждан, времени практически не осталось.
— Дорогой Энг, я крайне удивлен и раздосадован радикальностью. Со стороны Пятиградия сотам ничего не угрожает. Наш порядок, восхищавший цивилизации несколько десятилетий, един для граждан, совершенен, у нас безукоризненные законы, взаимный контроль, система поощрений и наказаний, основанная на подсчете коэффициента общественной пользы и вреда обществу, финансовая система, обеспечивающая мотивацию развития с раннего детства до глубокой старости, строгие алгоритмы образования, труда, лечения и погребения…
-Все это так, и ваше единство, за некоторыми исключениями в виде классового и экономического неравенства, и контроль с манипулированием общественным сознанием, но дело в том, что созданный вами единый порядок жизни является источником ущерба для Информационного поля, потому выделенный Им духовный купол над вашей сотой находится на грани саморазрушения, поскольку вы исчерпали его знания, и не сообщаете в ответ необходимый духовный опыт, который, является не чем иным, как живой мыслящей Памятью нашей планеты. Угрожающий разрыв купола приведет не только к уничтожению Пятиградия, но и к поражению других сот.
— Стало быть, единый порядок, который мы создали, стал для нас единым приговором?
— Нет! Ваш единый порядок есть согласованное истребление свободной воли и души. И то и другое — самое главное в человеке и в человечестве.
— Душа? Память? Да ни в одной соте нет определения тому, как в сыровидной массе, содержащейся в черепной коробке, содержится и то и другое, тем более там, в пространстве купола…
— Мой друг, судя по шуму, нарастающему в городе, нам нужно принимать меры, мы должны покинуть Пятиградие, ты можешь последовать с нами.
— Насколько понимаю, это наша последняя встреча, дорогой Энг? — с горечью произнес Бер, направляясь к выходу, — не думал я, что буду признателен друзьям за посещение в их лице Мировых карателей.
— Или спасителей — грустно продолжил фразу Энг.
— Почему он не остался с нами? — спросил Эл, закрывая книгу, в которую записывал происходящее.
— Он не оставит и не предаст свой народ, — ответил Энг, подходя к окну, — он сопричастен.
За окном перед гостиницей чернела и голосила толпа, теперь все улицы были заполнены людьми, яростно кричащими проклятия, одни жгли факелы, другие возводили баррикады, со всех сторон раздавались взрывы. На улицу вышел метрдотель, раскрасневшись от волнения, что-то горячо говорил окружившим его людям, тряс головой и барабанил себя кулаками в грудь
— Собирайся, дорогой Эл, мы возвращаемся, здесь скоро произойдет разрыв купола и Солнечная энергия будет властвовать в лишенной защиты Пятиградии, выжигая все вокруг. Твое последнее пожелание этому городу, я внесу его в реализатор.
— Можно забрать с нами метрдотеля Ло с его семьей? Он был добр и единственным, кто нас принял.
— В нашем Мире ему будет тяжко, не забывай, что у них так же нет памяти, но отчего бы не дать жизни с чистого листа и под новым куполом.
Это были последние слова, которые прозвучали перед тем, как внезапно опустел гостиничный номер, в окна которого уже летели камни под крики: — Энгеее, Элллаа, ангелыыыы, выходите к нам!
Впереди была последняя ночь Пятиградия и нестерпимо ярко красное утро, которое даже издалека можно было видеть через соленые слезы памяти.
П.С. Спасибо, дорогой Абр! Твой Чандро.
Отредактировано Сергей Рынковский (2024-03-12 05:45:46)
Сам Рембрандт по сравнению с творцом этого шедевра —
